Радикальные изменения в традиционную статическую оффшорную налоговую структуру Норвегии могут кардинально изменить отрасль: предусмотрен возврат налогов в размере до 100% расходов на разведку. Мы рассматриваем влияние этого шага и то, может ли быть осуществлена подобная реформа в других странах.

Несмотря на предупреждение о том, что нефтегазовая промышленность не является устойчивой, вследствие экологических последствий либо из-за разрушительного воздействия пандемии Covid-19, те, кто имеет долю в секторе, не хотят видеть, как отрасль разрушается. Одним из таких игроков является Норвегия, которая обеспечивает около четверти потребностей ЕС в природном газе, экспорт сырой нефти и природного газа которой составлял 47% общей стоимости экспорта страны в 2019 году.
Поскольку нефть и газ прочно закрепили свои позиции в норвежской экономике, правительство предприняло кардинальные шаги для защиты сектора в части оффшорных операций. Норвежская оффшорная налоговая структура когда-то была примером стабильности, сейчас государство внесло радикальные временные изменения в свою систему налогообложения в условиях пандемии Covid-19, которая вызвала крах спроса на нефть и заставила компании сводить концы с концами.
Налоговые льготы установлены в размере 100% от суммы капитальных затрат, этот шаг направлен на поддержку отрасли и обеспечение финансирования новых проектов. Цифры Rystad Energy говорят о том, что благодаря такому плану можно было бы снизить безубыточные цены на проекты в среднем на 40% и в результате получить большие сбережения, но многие ставят под сомнение применение таких масштабных налоговых реформ в других странах-производителях нефти и газа.

НОВЫЕ НАЛОГИ В НОРВЕГИИ
Новые налоговые правила страны направлены на поощрение постоянных инвестиций в оффшорный сектор, несмотря на беспокойство относительно долгосрочной жизнеспособности отрасли. Начиная с 1975 года, нефтегазовый сектор Норвегии облагался двумя налогами: стандартным налогом на прибыль компании по ставке от 20% до 30% и специальным аналогом по ставке от 50% до 60%. Разница между этими налогами является ключевым фактором, поскольку они часто корректируются для того, чтобы облагать нефтегазовые компании по стандарной ставке 78% и обеспечивать стабильность в секторе; в отчете Deloitte отмечено, что в 2014 году эти налоги составляли соответственно 27% и 51%, а норвежская нефть в июне этого года продемонстрировала, что это соотношение составляет 22% к 56%.
Пока эта общая ставка налога в размере 78% будет оставаться неизменной, ставка специального налога будет расти, и вступит в силу новая налоговая льгота. Дерек Лейт, руководитель аналитики налогообложения в EY, назвал этот шаг "действительно благоприятным для текущих инвестиций".
"Ключевое изменение, которое произошло, заключается в том, что специальный налог предусматривает, что капитальные расходы теперь будут списываться на расходы (а не капитализироваться) в полном объеме, - сказал он. - Это довольно существенная разница, и тогда повышение составило 24% с 20,8%.
То, что мы увидели, - это значительное ускорение налогового освобождения от специального налога на капитальные расходы, и мы наблюдаем рост в течение одного года вместо четырех ", - продолжил он.
Эти изменения имеют существенное значение не только для привлеченных денежных сумм, но также важно и то, что эти изменения происходят в Норвегии, где стабильность является таким приоритетом, что предыдущие изменения в налоговую структуру стали возможны только при условии, что общая ставка налога в секторе останется неизменной.
"Норвегия придержалась основных принципов, - сказал Лейт. - Например, когда общая ставка налога на прибыль компаний снизилась до 22%, специальная ставка налога выросла таким образом, что они сохранили общую ставку налога - 78%".

СТИМУЛИРОВАНИЕ РАЗВЕДКИ
Основная мотивация изменений - стимулировать разведку и разработку новых оффшорных проектов, несмотря на угрозы жизнеспособности сектора. Лейт отметил, что банки "регулярно" выдают займы на разведывательные проекты в Норвегии благодаря общей благоприятной налоговой структуре страны, чего не наблюдается в других странах, а новая 100% налоговая скидка на разведывательные операции только усилит эффект этого шага.
Это неудивительно, если учесть количество масштабных нефтегазовых проектов, которые сейчас строятся в водах Норвегии: три проекта Equinor на месторождении Johan Castberg стоимостью 6 млрд. долл. США, которые, как ожидается, начнут добычу в 2022 году, и месторождение Wisting Central Oil Field потенциальной стоимостью 5,9 млрд. дол. подчеркивают важность новых оффшорных проектов для экономики Норвегии.
"Идея этих временных мер заключается в том, что если вы понесете убытки в 2020 или 2021 годах, вы можете получить возврат денежных средств на сумму таких убытков, - пояснил Лейт, описывая, как новые налоговые правила могут значительно нивелировать финансовый риск, связанный с инвестированием в новые проекты. - Такие привлекательные правила обесценивания инвестиций применяются к 2021 и 2022 годам при условии, что проекты-заявители, которые будут представлены до конца 2022 года, будут санкционированы к концу 2023 года. Это правило применяется как в эти годы, так и, конечно, в будущем до начала добычи".
Эти временные рамки имеют особое значение, поскольку они совпадают с возрождением спроса на морские буровые установки в водах Норвегии, которые не прикреплены к морскому дну. По информации Rystad, мировой спрос на такие плавающие платформы упадет с 40 в 2015 году до 25 в 2022 году; в частности, в Норвегии за этот период показатель упадет с 19 до 14.
Данные Rystad свидетельствуют о том, что глобальный и локальный спрос на плавающие платформы восстановится до 35 и 19 соответственно до 2025 года. Это позволяет предположить, что в последующие три года будет наблюдаться лишь временное снижение спроса на новые нефтегазовые сооружения, что будет мотивировать норвежское правительство заботиться о своей нефтегазовой отрасли с помощью временных налоговых льгот.
"Иными словами, существует реальный стимул продолжать проекты, которые вы, возможно, планируете отложить", - сказал Лейт.
За пределами Норвегии
Изменения в Норвегии получили поддержку компаний, органов промышленности и профсоюзов и заставили многих из этих групп в других странах призвать к введению подобных льгот при налогообложении собственной нефтегазовой отрасли. Например, Великобритания является чистым импортером бензина с 2006 года, причем импортное топливо составляло 14% энергоснабжения по состоянию на 2018 год, не считая добычу на шельфе страны и значительные инвестиции в нефтегазовую инфраструктуру.
Однако у Лейта пессимистический взгляд на способность Великобритании осуществить такую масштабную налоговую реформу для поощрения новых инвестиций во внутреннюю добычу, даже на временной основе, как это сделала Норвегия, из-за тонкостей существующей налоговой системы страны.
"Вместе с тем, - сказал он, - у нас есть инвестиционная льгота, предоставляемая против дополнительного сбора. Введение дополнительного сбора в Великобритании началось со ставки 10% в 2002 году, которая достигла 20% в 2006 году, 32% в 2011 году, а затем, в результате падения цен на нефть в 2015 году, ставка снизилась до 10% и остается такой сейчас. Следовательно, уменьшение ставки дополнительного сбора также приводит к уменьшению выгоды, полученной от инвестиционной льготы".
Кроме того, он отметил, что максимальная ставка налога в Великобритании 40%, что значительно ниже, чем 78% в Норвегии, что затрудняет внесение таких кардинальных налоговых изменений или делает это вообще невозможным.
"Норвежцы готовы ввести такие изменения, поскольку у них есть мощный государственный фонд, который они создали, - сказал он. - Они могут позволить себе расходы на возвращение налогов [тогда как] я считаю, что в Великобритании политически было бы чрезвычайно сложно предусмотреть в налоговом режиме Северного моря необлагаемые средства для нефтегазовых компаний, которые понесли убытки в этом году".
Таким образом, Норвегия - это страна, которая в значительной степени полагается на добычу нефти и газа для обеспечения внутренних финансовых показателей и внешнего экспорта, а ее гибкая налоговая база может обеспечить такие кардинальные изменения. В то время как Великобритания ищет альтернативные источники энергии для своего энергетического будущего, когда производство возобновляемой энергии в прошлом году впервые обогнало добычу ископаемого топлива, Норвегия пользуется своим уникальным положением для защиты нефтегазовой отрасли.
https://www.offshore-technology.com/features/turning-on-the-taps-inside-norways-new-oil-and-gas-taxes/